Экономист Яков Миркин о жизни Ирана под санкциями

Экономист Яков Миркин о жизни Ирана под санкциями

О жизни Ирана и его народа под санкциями рассказал экономист, заведующий отделом международных рынков капитала Института мировой экономики и международных отношений РАН Яков Миркин.

Когда на государство обрушивают все виды санкций, как оно живет? Как дышится его народу? Яркий пример — Иран. Он не свалился в «плановое хозяйство», остался рыночной экономикой. В 2012 Иран был отключен от СВИФТ. Cо второй половины 2000-х Иран отрезан от операций с американскими банками, долларами и международными карточными системами. Карточек «Виза» и «Мастеркард» в Иране нет. И китайских «ЮнионПэй» тоже нет. Китай частично следует санкциям, будучи крупнейшим торговым партнером США и ЕС. Экономист Яков Миркин рассказал Российской газете о жизни Ирана под санкциями.

Яков Миркин | Российская газета

В 2006-2012 шаг за шагом усиливались запреты на поставки нефти из Ирана, на инвестиции в Иран, на торговлю с ним, на его доступ к западным технологиям. В 2012 они достигли максимума. С 2015 санкции начали отменяться, но с 2018 вновь возобновлены США. С 2012 заморожены иранские активы, в т. ч. деньги Центрального банка Ирана, коммерческих банков, недвижимость. Взяты в плен личные активы тех иранцев и компаний, которые находятся под санкциями. Сумма блокированных (не только в США) активов — до 85 млрд долл., из них доступны не больше 10 млрд («Уолл-стрит джорнэл», 2019). Большинство санкций стали международными или экстерриториальными (со стороны США).

Что же происходит, когда страну отрезают от поставок нефти, которыми она живет, от ее собственных и чужих денег (международные финансы), от технологий и закупок нового оборудования? Что если ее валюта становится неконвертируемой? Первый ответ — стагнация. В 2020 ВВП Ирана в сопоставимых ценах был лишь на 4,2% выше уровня 2010. ВВП Ирана по паритету покупательной способности за это время упал на 12,7% (МВФ). Иран на 19-м месте в мире по населению, на 23-м — по ВВП по ППС (2020).

Что еще случилось? Резко сжались добыча нефти и объемы экспорта. Перед исламской революцией 1978 -1979 в Иране добывалось больше 6 млн баррелей нефти в день, в 2005- примерно 4 млн, в 2020 — около 2 млн, при 2-5-кратных колебаниях физических объемов экспорта нефти в отдельные годы (Управление энергетической информации США). В 2012 — 2013 (пик санкций) стоимостный объем товарного экспорта из Ирана упал сразу на 30% к 2010. В 2014 — 2017 вырос до 120% к 2010 (санкции частично сняли). И снова стал падать с 2018 (возврат санкций США) с тем, чтобы дойти в 2020 до 78% от уровня 2010 (МВФ).

А что произошло с ценами? Гиперинфляция, почти каждый год — двузначный рост цен, до 40 с лишним процентов в особо щедрые на санкции годы. В 2020 розничные цены в Иране в 7 раз превышали уровень 2011. В 2011 официальный курс был 11 тысяч иранских риалов за 1 доллар США. В 2021 — 42,2 тыс. Процентные ставки — всегда двузначные. В 2014 (расцвет санкций) капитализация рынка акций рухнула примерно в 3 раза.

А как чувствуют себя иранцы? За время санкций по индексу человеческого развития (ООН) Иран передвинулся с 98-го места мире в 2005 на 70-е в 2019, находится рядом с Албанией, Кубой и Шри-Ланкой (Россия — 52-я). Ожидаемая продолжительность жизни поднялась с 72 лет в середине 2000-х до 77+ лет в 2019 (N 49 в мире). Мы — на 97-м месте (ВОЗ). Динамика населения? Позавидуешь. В 2005 в Иране жили 69 млн чел., в 2020-м — 84 млн. За 15 лет санкций население выросло на 22%. 84% населения имеют доступ в интернет (Россия — 85%). На 100 человек приходится 152 подписки на мобильную связь (Россия — 164). 86% населения — грамотны, у нас — 100% (Всемирный банк).

А что с уровнем жизни? ВВП на душу населения Ирана по паритету покупательной способности в 2005 — 13,8 тыс. долл., в 2011 — 17,9 тыс. долл., в 2012 упал на 11% (санкции), в 2018 — 13,7 тыс. долл. (снова санкции), в 2020 — 13,3 тыс. долл. Он меньше, чем 15 лет тому назад, 123-е место в мире. У России — 28,2 тыс. долл. Иран находится в группе развивающихся стран с доходом чуть выше среднего, его соседи — Парагвай, Шри-Ланка (Всемирный банк).

Куда же Иран сбывает свою нефть (ее доля в экспорте больше 60%)? Ответ заранее известен — Китай, торговый партнер N 1 Ирана (25% экспорта и до 10% импорта), N 2 — ОАЭ (14% и 6%), далее — Индия, Турция, Германия. На развитые страны приходится 36% экспорта и лишь 4% импорта (Всемирный банк, WITS, 2018). Так действуют санкции. Сырье от вас — милости просим, технологии вам — извините, никак. Какой-то доступ к технологиям Иран получает на востоке, больше всего через Китай. Доля «капитальных товаров» (оборудование и т.п.) в экспорте — 1,6%, в импорте — 33% (Всемирный банк).

Вокруг санкций строится масса обходных конструкций. Есть свои внутренние платежные карточки (аналог нашего «Мира») и своя расчетная система. Есть платежная система с ЕС в обход СВИФТ (на практике не работает), есть клиринг и расчеты в валютах стран, с которыми торгует Иран. Есть исключения из санкций, признаваемые США. И есть знаменитая «хавала», нелегальная система расчетов и клиринга на доверии, дающая возможность получать деньги из Ирана за рубежом и направлять деньги в Иран.

Так как же живется под самым полным объемом санкций? Ответ — видно, что можно существовать и отрезанным ломтем, все более-менее сыты. Экономического чуда не предвидится, в финансах — вечные потрясения, мало инвестиций, «развитой страной» не станешь, многолетняя стагнация. Под санкциями страну неизбежно пригоняет к берегу Китая. Она врастает в развивающийся Восток. Растет разрыв в технологиях, они приходят «по остатку», с ростом благосостояния населения — дела не очень. Рано или поздно из зоны высокого давления придется выкарабкиваться, чтобы не стать слабее. Вопрос только в том, как это сделает Иран?

 

Читайте также:

Президент Ирана обратился к мусульманам России из мечети Москвы

Президент Ирана поддержал инициативу главы ДСМР Крганова

Президент Ирана рассказал Путину, как выживать под санкциями США

Муж иранской узницы Загари-Рэтклифф прекратил голодовку

 

TelegramMessengerTwitterWhatsAppViber